Турция: январь 2017 (дайджест)

Прошедший месяц совершенно четко очертил движение вектора Турецкой политики. Во внутренней политике продолжаются тенденции укрепления позиций действующей власти во главе государства. Главным вопросом по-прежнему остается принятие новой конституции и переход к резидентской форме правления.

В свою очередь, во внешней политике намечаются тенденции более тесного сотрудничества России и Турции на Ближнем Востоке, что сопровождается похолоданием отношений Турции и стран Запада.

Безопасность

Январь 2017 года начался для Турции с внутриполитических потрясений. В ночь с 31 декабря на 1 января было совершено нападение на стамбульский клуб Reina. В результате теракта погибли 39 человек и 70 получили ранения. По итогам следствия был арестован исполнитель нападения, ответственность за которое взяло на себя Исламское Государство (ИГ; запрещенная в России террористическая организация). Примечательно, что, несмотря на заявления ИГ, спустя полмесяца заместитель премьер-министра Турции Бинали Йылдырыма Нуман Куртулмуш заявил о причастности турецкой разведки, однако не привел убедительных доводов в пользу подобного предположения.

Спустя всего лишь неделю в Измире, у здания суда, произошел взрыв и перестрелка; в результате погибли 2 человека, среди которых один офицер полиции. Турецкое руководство традиционно возложило ответственность за теракт на Рабочую партию Курдистана (РПК), что, однако, представляется оправданным, учитывая «подчерк» исполнителей.

Интересно, что в начале января турецкий парламент одобрил продление режима чрезвычайного положения на 90 дней, что, однако, по всей видимости, не исправило ситуации в области обеспечения безопасности граждан.

Перечисленные события – не единственные террористические акты имевшие место в Турции за прошедший месяц, однако они в полной мере олицетворяют сложившуюся ситуацию, которая, прежде всего, демонстрирует нестабильность турецкого общества. Кроме того, можно предположить, что должностные перестановки в турецких государственных структурах, начавшиеся после попытки государственного переворота в июле 2016 года, привели к неспособности силовых структур эффективно координировать усилия по предотвращению и борьбе с террористическими актами на территории Турецкой Республики.

Не смотря на это, турецкое руководство предприняло ряд попыток по укреплению безопасности. Среди принятых мер можно выделить возведение бетонной стены протяженностью 330 километров на границе с Сирией и Ираком, а также введение в эксплуатацию системы распознавания лиц на 11 КПП на границе с Сирией, Ираком и Ираном.

Сирия

Много внимания также уделялось урегулированию сирийского конфликта. В течение месяца шла активная подготовка переговоров в Астане, которые прошли 23 января. Наметившуюся перестановку сил, а также сближение позиций непосредственно России и Турции продемонстрировала первая совместная воздушная операция двух стран на территории САР против боевиков ИГ (запрещенная в России террористическая организация), проведенная еще 18 января.

Важен тот факт, что организаторам встречи в Астане, а именно: России, Турции и Ирану – удалось привлечь за стол переговоров практически все оппозиционные группировки Сирии.

Переговоры в Астане продемонстрировали не только смену главных игроков и посредников в решении Сирийского конфликта, но и дали надежду на реальное разрешение конфликта посредством кооперирования сил трёх государств, был озвучен призыв всем заинтересованным сторонам оказать поддержку Дамаску в разработке новой сирийской конституции.

В качестве площадки для более детальной проработки вопросов связанных с кооперацией соответствующих органов заинтересованных государств по урегулированию кризиса, а также определению конкретных шагов, была названа встреча в Женеве, назначенная на февраль 2017 года.

Турция, Россия, США

Во взаимоотношениях России и Турции по-прежнему можно было наблюдать планомерное потепление, начавшееся еще во второй половине 2016 года.

Еще в начале месяца глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу заявил, что взаимодействие с Москвой очень важно для стабилизации ситуации на Ближнем Востоке, а 18 января вооруженные силы России и Турции провели первую совместную воздушную операцию в Сирии против боевиков Исламского Государства (запрещенная в России террористическая организация), что, наряду с переговорами в Астане, стало свидетельством сближения позиций руководств двух стран по вопросу урегулирования сирийского конфликта.

12 января руководства двух стран подписали меморандум о предотвращении инцидентов и обеспечении безопасности полетов авиации в ходе операций в Сирии. Документ определяет порядок взаимодействия сторон с целью предотвратить инциденты при нахождении военных самолетов сторон в воздушном пространстве Сирии.

Также заслуживает внимание высказанное президентом Эрдоганом предложение вести торговые расчеты в области сельского хозяйства в национальных валютах. Подобный шаг имеет значение не только с точки зрения экономических преимуществ, но и как символ роста взаимодоверия между двумя государствами.

В свою очередь состояние отношений Турции и США на момент января 2017 года нельзя трактовать в столь же положительном ключе. Прежде всего, похолодание между странами выразилось в слухах о закрытии для американских военных турецкой военной базы Инджирлик, которые вскоре были опровергнуты министром иностранных дел Турецкой Республики, в словах которого, однако, прослеживалась резкая позиция Турции в отношении США. В своем выступлении он с очевидным намеком заявил, что запрет на использование базы силами НАТО не рассматривается, если только эти силы не вносят никакой вклад в борьбу с ИГ (запрещенная в России террористическая организация). Кроме того, показателен следующий пример: некоторое время в турецких средствах массовой информации гуляло изображение бывшего президента США Барака Обамы, на котором он представлялся в качестве стамбульского стрелка совершившего нападение на клуб в начале января. Данный инфоповод – яркое отражение настроения турецкого общества, его отношения к американским партнерам.

Но, несмотря на ряд выпадов, главным образом, со стороны Турции, чиновники обеих государств отрицали существование кризиса отношений. Что не помешало Эрдогану сделать заявление о своем желании встретиться с новым президентом США Дональдом Трампом, для, как отметил политик, оздоровления двусторонних отношений.

Переход к президентской форме правления

Помимо всего прочего в январе 2017 года Партии справедливости и развития удалось создать коалицию с Партией националистического движения, что позволило получить большинство голосов в Великом национальном собрании Турции (ВНСТ). Таким образом 21 января турецкий парламент большинством голосов (поддержали 339 из 488 депутатов) принял пакет конституционных поправок, предполагающих значительное расширение президентских полномочий и переход  к президентской форме правления. Действующий турецкий президент надеялся заручиться поддержкой парламента еще в 2015 году по итогам выборов в ВНСТ, однако в действительно заполучить новую конституцию ему удалось только лишь практически спустя 2 года.

Тем не менее, окончательное решение о переходе к новой форме правления должно быть принято в ходе референдума. При этом, учитывая высокую поддержку населения, претворение в жизнь амбиций президента Эрдогана выглядит весьма вероятным.

***

Подводя итог, необходимо отметить, что нестабильность как на географическом, так и политическом пространстве страны обусловлена, вероятно, переходным для нее периодом: Турция готовится к событию исторической важности – референдуму, который определит не только новое политическое устройство, но и её дальнейшую судьбу.

Во внешних взаимодействиях наблюдается смещение вектора Турецкой политики с Запада на Восток. Расширяется взаимодействие России и Турции не только в двустороннем аспекте, но и в ходе решения региональных проблем. Тем не менее, учитывая опыт прошлых лет, не должно возникать ложных надежд на дальнейшее бесперебойное конструктивное сотрудничество. Главным критерием стабильных отношений двух государств, прежде всего, должна быть взаимная выгода, которую оба государства могут получить от сотрудничества друг с другом.

 

В.Аватков, А.Финохин