5 июня 2017 г. Саудовская Аравия, Египет, Бахрейн, ОАЭ, Йемен и Ливия разорвали дипломатические отношения с Катаром. Крупнейшие арабские авиакомпании Emirates и Etihad Airways (ОАЭ), Saudia (КСА), Gulf Air (Бахрейн) и Egypt Air (Египет) прекратили воздушное сообщение с Дохой.
Противостояние за роль руководящего центра наиболее влиятельных фондов и организаций, действующих в интересах заказчика с разной степенью легальности, между Эр-Риядом и Дохой долгое время находилось в стадии пассивного негативизма. Влияние основного реципиента спонсорской поддержки Катара и одновременно его главного международного проекта, а именно организации «Братья-мусульмане», на политический процесс на Ближнем Востоке мешает устремлениям сразу нескольких ключевых игроков в арабском мире, как традиционных, представленных Египтом и Ливией, так и нарождающихся в лице Саудовской Аравии и ОАЭ.
При этом ранее хорошим тоном для данного противостояния считалось проведение политики «не выносить сор из избы», в чем были заинтересованы обе стороны холодного конфликта. В случае неприятия действий одной из сторон, другая стремилась передать надлежащий сигнал по непубличным каналам, демонстрируя миру единство арабских монархий в рамках формата ССАГПЗ. Таким образом, степень напряженности в отношениях вычислялась лишь по косвенным признакам – например, столкновениям соответствующих «proxy-» группировок на сирийско-иракском, ливийском и египетском театрах боевых действий.
Однако во второй половине мая 2017 г. сторона, которую в этом противостоянии условно можно характеризовать как «просаудовский блок», пошла на прямую эскалацию отношений. Известные медиа-холдинги «Аль-Арабия» и «Скай ньюз Арабия», принадлежащие королевской семье, развернули информационную кампанию против Дохи, в ходе которой бывшего эмира Хамада бен Халифу обвиняли в сговоре с бывшим лидером ливийской Джамахирии М. Каддафи и экс-президентом Йемена А. Салехом против саудовской монархии. Принимая во внимание дискуссионный характер подлинности материалов, важно отметить, что масштаб и публичность подобных сигналов свидетельствует о серьезности намерений Эр-Рияда.
Нынешняя эскалация в отношениях имеет явно выраженную периодизацию. Так, в качестве следующего этапа можно рассматривать запрет властей ОАЭ, Саудовской Аравии и Египта на деятельность катарского телевещателя и аффилированных с ним информационных ресурсов (были заблокированы сайты Al Jazeera, Qatar News Agency, Аl-Watan, Аl-Raya, Аl-Arab, Аsh-Sharq и т.д.) с формулировками «поддержка терроризма и экстремизма», «распространение лживой информации».
Подобная постепенность действий, с четко выраженной градацией (каждый следующий шаг оказывался обстоятельней предыдущего) подразумевает наличие определенных требований к катарскому руководству, невыполнение которых провоцирует более серьезный нажим.
Приоритетными требованиями Египта и Ливии является прекращение поддержки ассоциируемых с Дохой вооруженных формирований на Синае и северо-востоке Ливии. В то время как для Саудовской Аравии главным лотом, безусловно, выступает снижение уровня партнерских отношений с Ираном. Об этом достаточно прямолинейно намекают материалы саудовских СМИиК, где ранее публиковалась неподтвержденная впоследствии никем информация о переговорах на территории Ирака между министром иностранных дел Катара М. бен Абдель Рахманом и командующим специальным подразделением корпуса стражей исламской революции «Кодс» генералом Касемом Сулеймани.
Одним из решающих факторов, катализировавшем нынешнее противостояние, оказалась публично бескомпромиссная позиция новой вашингтонской администрации по ряду принципиальных в данном контексте вопросов. Стремление кабинета Д. Трампа укрепить свое положение на Ближнем Востоке за счет внесения позитивных изменений в палестинско-израильское противостояние идет вразрез с ранее деструктивной позицией ХАМАС по этой проблематике. Известная, из-за публичной артикуляции, модальность американского президента к организации «Братья-мусульмане», которая заключалась в позиционировании последней в качестве террористической группировки, послужила сигналом к действию для Каира Эр-Рияда и Абу-Даби. Подобная невольная, но активная степень вовлеченности США в прежде локальное противостояние выступила для Дохи в качестве «черного лебедя». Смягчение позиции групп влияния по ключевым для Вашингтона вопросам начало происходить еще до саммита в Эр-Рияде (см. «дайджест арабских стран: май 2017»). Стремление к дальнейшему снижению напряженности подтверждалось сообщениями о том, что руководство эмирата выражало готовность депортировать ограниченный круг должностных лиц группировки ХАМАС с территории эмирата с формулировкой «по причине внешнего давления на государство»
В 2014 г. мировая общественность уже становилась свидетелем подобного эпизода с отзывом послов КСА, ОАЭ, Бахрейна из Катара. Урегулирование конфликта заняло около 9 месяцев, статус отношений удалось сохранить на высоком уровне. На сей раз расстановка сил и совокупный баланс факторов отличаются от тех, что наличествовали два года назад. Например, исчезла острая необходимость продемонстрировать единение арабских государств под правильными знаменами по поводу конфликта в Йемене. Воздушная и морская транспортные «блокады» будут способствовать большей сговорчивости беспокойного эмирата.
***
Говорить о намеренном вмешательстве внерегиональных акторов в этот конкретный эпизод противостояния не представляется возможным, поскольку дальнейшая поляризация арабского мира не выгодна ни Москве, ни Вашингтону. США теряют последние надежды на реализацию проекта METO (Middle Eastern Treaty Organization – прообраз НАТО на БВ). России, выступающей с позиций «экспортера безопасности», также не выгодно возникновение дополнительных точек напряженности с высоким конфликтогенным потенциалом. Несмотря на то, что потенциально и та и другая сторона могут быть задействованы в качестве посредников в процессе восстановления, ключи от еще одного ближневосточного кризиса стоит искать как раз на Ближнем Востоке, а именно в Эр-Рияде, Каире, Абу-Даби и Дохе.
Д. Тарасенко